Древние люди боялись звездопада.
Самые сильные звездопады бывают в августе, но и в зимние вечера порой падают звезды. И подняв голову вверх, заметив, как скользнула одна из них, загорелась чуть ярче остальных и исчезла – мы загадываем желание. А звезда теряет свой блеск, касаясь земли, и оглядывается в волнении и страхе – вокруг нее темно.

А древние люди боялись звездопада.
Потому что охваченная восторгом первого и последнего полета, звезда всесильна. Слыша шепот, каждую мечту, каждую молитву – она выхватывает одну, самую сильную и исполняет ее, с честностью и силой творца получившего право творить лишь на секунду полета – единственный раз за всю звездную бесконечность. Кто знает, какою страшной может быть эта вдохновленная падением и исполненная падением мечта.

Может, поэтому древние люди боялись звездопада.
А тем временем на земле наступает утро, пасмурное, снежное утро, немного серое и немного грустное. Забыта загаданная мечта, свет упавшей звезды погас и память погасла. Не стало памяти, новое утро и новый мир впереди, позади, повсюду, новый пасмурный мир, засыпанный снегом.

Древние люди боялись звездопада.
Белые хлопья падают на плечи бывшей звезды, и духи снега слетелись посмотреть. И ничего в бывшей звезде не было особенного, только совсем слабым, с каждой секундой затухающим золотистым светом мерцала кожа, да бессильные взлететь, висели за спиной больше ненужные крылья – обещанием печальной сказки.

Ведь не зря древние люди боялись звездопада.
Дело ли в тускнеющим золотом свете, в странном ли обаянии существа, забывшего свое прошлое, в обещании ли печальной сказки или в ощущении недавнего всесильного полета – но каждый встретивший упавшую звезду будет любить ее до самой смерти. И вынужден будет до дна испить горькую чашу тоски. Или по собственной воле уйти в сияющую вечность. Ведь нельзя разлюбить звезду.

Именно поэтому древние люди так боялись звездопада.
Какою сладкою в первый снег, при золотом звездном свете, пасмурным зимним утром кажется чаша тоски тому, кто случайно встретил звезду. Но звезда погаснет. Все звезды гаснут. Исчезнут крылья, потухнет свет, ослепнут глаза. Не успеет наступить вечер, как перед влюбленными глазами утреннего первого встречного – окажется лишь серая тень, а к ночи и она исчезнет.
Звезды мерцают, чужие, холодные звезды. А ты, мой первый встречный, стоишь посреди улицы. Чаша тоски теперь твоя. Пей до дна. Как и я пью. За твое здоровье, первый встречный.