Давным-давно, когда миром еще правило утро, светлое, улыбчивое утро, и не началась еще его сложная и странная история, когда не было еще ни зим, ни лет, ни самого времени, и только простые, мелкие, самые прелестные на свете цветы покрывали зеленые поля и луга, да серебряные речки звенели меж холмов, вот тогда на земле и появились фавны. Были они просты, как дети, таковыми и остались по сей день. И навсегда изменится тот, кто однажды встретит их сегодня на спрятанной от мира поляне. Тоска по детству мира, по смеху, звону и простым цветам навек охватит его. Но самим фавнам человеческая тоска вовсе не ведома, их мир так и остался миром серебряного звона и вечного рассвета.

Наш герой – один из них, из тех детей древнего мира. Мы не знаем когда он родился, знаем лишь, что нас тогда и на свете не было. И с тех далеких пор день за днем он играет на рожке, лежа на цветущей поляне и мир улыбается ему, как улыбается всем своим детям, которые умеют видеть его улыбки. Так день за днем неизменно проходит его легкая жизнь, искренняя, мудрая, как рассвет и прозрачная как речная вода.

Но порой его жизни касаются и другие маленькие чудеса. Так, в теплые летние ночи, чаша луны наполняется звездным молоком, а потом, в одну прекрасную ночь, пройдя сквозь зенит полнолунья, переворачивается, и звездное молоко, теплое и густое, капает вниз, на землю, росой ложиться на цветы, и попадает в глиняный горшочек нашего фавна.

Это волшебное, звездное молоко, теплыми летними ночами копившееся в чаше самой луны, хозяйки всего земного волшебства, наполняет силой каждого, кто выпьет его. Им фавны рады угостить своих гостей, если тех вдруг занесет на спрятанную от мира полянку в одну из самых теплых летних ночей. Но для того чтобы ее найти нужно одно условье, путь в нее отрывается лишь счастливым. Ведь больше всего на свете фавны уважают в людях это самое древнее умение – умение быть счастливым.